ДОНБАСС КАК ИЗМЕНА: МЫ БЫЛИ ПЕРВЫМИ

21 сентября, 2014 - Россия, Украина - Tagged: агрессия, захват Украины

«Украина защитила Киев. Украина. НЕ киевляне. Поэтому — не надо» — донецкий историк и писатель Елена Стяжкина в том, почему предательство к жителям Донбасса станет приговором всей Украине.

«Удар в живот. Болезненный, с «оттяжкой », с проворачиванием кулака где под ребрами, затем — над пупом … Удар в живот и я открываю глаза. Просыпаюсь. Болью заводится сердце. Я не хочу открывать глаза. Я хочу, чтобы была ночь , молчание, тишина и сны. Я не хочу, чтобы был новый день. У меня нет силы прожить.

Психологи говорят, что удар в живот — это реакция тела на измену. Ты открываешь объятия и вместо встречных объятий получаешь неожиданный и коварный хук слева, справа … Везде.

Семьсот тысяч ударов в живот. Полтора миллиона. Пять миллионов … Кто их считает? Кто они вообще такие, те люди, которые не имеют больше силы жить? Разве надо их жалеть? Учитывать Нет. Они — из Донбасса. Они с Донбасса и тем — виноваты.

Оградим, заминируем, проклянем и забудем.

А «вменяемых» и «патриотических» — вывезем. К счастью, их не много. А потом — вперед, вперед. К реформам. К светлому завтра. Небесная сотня — наша плата за достоинство. Крым — за евроинтеграцию. Донбасс — за обуздание российских аппетитов.

Шкода, но не жалко. Ради будущего, которое никак не наступает, не жалко ничего.

Тем более. Они «сами виноваты» ….

Я не хочу начинать новый день, потому что не имею больше кожи, легких, ног. Я не могу дышать, ходить, слушать. И говорить, кажется, не могу тоже.

Однако должен. Я должен говорить, потому что мои друзья и я стороной конфликта. Но до тех пор, пока мы не купим в военторге АК и танки, пока мы не станем убийцами, нас не заметят и не посадят за стол переговоров.

Поэтому, должны стать убийцами? Есть еще шанс у слов?

Давайте попробуем еще раз в формате Frequently Asked Question:

«Понимаем, что среди вас есть какие там патриоты, но чего вы сами не отбили ту злосчастную ОГА?»

А вы бы — отбили? Скажем, если бы Кабмин, в котором заседал товарищ Азаров, захватили бы люди, кричали: «Долой олигархов и воров»? Вы бы пошли спасать Азарова? Или МВД, в котором бы забаррикадировался Захарченко? ГПУ с начинкой из Пшонки?
Кто из нормальных людей побежал бы на помощь тем, кого справедливо был назван ворами?

Согласны мы, что жить так, как жили и теперь будут еще долго жить люди копанок, нельзя? Когда право на социальный протест было безоговорочным? Другое дело, что этот процесс был коварно направлен против Украины …

Но кто в здравом уме и при памяти поспешил бы на помощь Азарову. Захарченко или Пшонке?

Есть такие?

«Почему вы не взяли в руки оружие? Почему вы не защитили город как это сделали киевляне на Майдане? Мы же смогли »

Ложь особенно пышно растет там, где есть на вся правда. Киевляне, говорите? Только киевляне? Трое погибших на Майдане были из Донбасса. Знаем об этом? Помним? Других, кто ехал на Майдан отовсюду. Из разных городов и сел. Украина — помним? Нет? Отразило? Видшибло?

Украина защитила Киев. Украина. Не киевляне. Поэтому — не надо.

Об Одессе и Запорожье не надо так же. Потому что весь март милиция Донбасса продавала или отдавала за так оружие «мерным протестующим». Милиция Донбасса, прокуратура тоже, значительная часть СБУ — все эти люди ждали российские зарплаты и погоны. Немалый такой отряд в семнадцать тысяч человек. Исключения были. Их убивали и пытали первыми. А всех остальных никто не освободил сегодня. Сегодня. Они и сейчас — передовой батальон российского вторжения. Поэтому — велкам ту Новоазовск, Тельманово, Старобешево. Далее — везде.

Везде, где по сей день сидят все те же милиционеры и прокуроры, завтра будет дорогая НовоРоссия. Хотя Харьковская, хоть Запорожская. Ждите. Топаза освободили по ходатайству прокуратуры. Они уже идут к вам. Ибо «реформы», которыми станут политики, будут такими же успешными, как люстрация, которой они озаботились полгода назад …

«Ну, хорошо. Но большинство из вас проголосовала на референдуме 11 мая »

Убийственный аргумент. Ага. А откуда вы знаете, что большинство? Вам сообщило о этом ЦИК ДНР, что подсчитало голоса за 2:00, «не отходя от кассы»?

Нет? Вам показали по телевидению? Приветствую вас, «люди телебашни».

А что вам показали? Сумасшедшие очереди на участках? Что греха таить: было такое. Но если вместо тысячи участков открыть сотню, то очереди будут. Искусственные красивые очереди. По крайней мере, утром. Очереди для пенсионеров, пламенных и похмельных.

В двенадцать очередей уже не было. В три большинство участков были пустыми. Вечером — в шесть — их просто закрыли.

Знаете, мы звонили журналистам и предлагали им прокатиться городами еще и еще раз. В ответ: «А зачем? Мы сюжеты уже отсняли … »

Они отсняли не сюжет. Они заклеймили наши города и села. Донбасс — априори виноват и глуп. Он не стоит ни времени, ни сил, ни стратегии борьбы.

Все увидели Донбасс проголосовал за невесть что.

Пытаясь выйти из зоны темноты, мы провели опрос. За что, собственно, голосовали пришедшие утром? Интересные получили ответы. Большинство, почти половина, голосовала за то, чтобы «Киев нас услышал и узнал, что мы — против». Против чего — не ясно. Непонятно. Этакий крик ребенка о помощи … Примерно треть считала, что в следующий понедельник проснется в РФ. Остальные — сознательно или нет — проголосовала за независимость ДНР.

Вот так … ли пристроили мы эти материалы в центральных каналах и газетах? Нет. Почему? Потому что — неинтересно. Никому не было интересно.

Клеймение Донбасса продолжалось.

Сейчас я думаю, что именно это и было стратегией. Если судить по результатам.

«А где вы все сейчас? Смирились? Сотрудничаете с агрессором? Поклялись ДНР / ЛНР? »

О, это мое любимое. Мое любимое вопрос. Где мы? Мы — лежим мертвые и неопознанные под Иловайский. Мертвые студенты, врачи, бизнесмены. Они пошли освобождать Донбасс. Весь. Включая Донецком и Луганском. Не дошли. Погибли в подлом котле. Но мы не можем похоронить их как героев. Мы даже не можем назвать их фамилий. Потому что их родители — здесь. Семьи, дети, друзья … Они оплакивают своих героев фактически без слез. Тайно.
Хотите себе такой опыт?

Есть еще ответ на вопрос, где мы сейчас, почему молчим … Потому что кто в подвалах местного НКВД, кто — среди волонтеров, кормит беспомощных, кто сознательно партизанит, кто пытается вести переговоры с «министрами», чтобы добраться до разрушенных объектов — труб или теплотрасс, кто отражает атаки на университет, кто лечит раненых заложников …

А давайте назовем их фамилии. Это будет ярко, позитивно, красиво. Это будет служить патриотическому подъему. А потом всех этих людей — закатывают. И освободить их не сможет никто. Ведь они не военные. «В списке не значатся». И не будут.

Еще мы сейчас среди беженцев. Здесь — разные люди с разной степенью потери. Коренастый мужчина, которого выкупили из НКВД-гестапо, уже второй месяц молчит. Если кто хлопает в ладоши, он падает на пол и закрывает голову руками.

Его забрали, потому что нашли в квартире украинский флаг … У меня сотни таких историй.

На самом деле их больше. Потерянный дом — самый низкий уровень горя …

Среди «возвращэнцев» нас тоже много. Старые болеют. Болезнями возвращают детей. Дети едут со своими детьми. Это заложники. Это «живой щит». Но деньги и милосердие чужих быстро заканчивается. Для государства же нас нет. Слава Богу, есть волонтеры.

Но среди тех, кто возвращается много людей, которые понимают, что они просто сильнее тех, кто вернуться не может. Они знают, что в лагерях беженцев занимают место те, кому оно более нужно. Для некоторых «возвращенцев» не пустым звуком является клятва Гиппократа. Другие едут спасать школу или университет. У малого бизнеса — свой крючок: оборудование, кредиты, налоги … Это понятно? Или лугандонцям отказано в наличии «всего человеческого»?

Тоталитарные практики

Кровь и плоть нашего общества — это не только достоинство и демократия. Плохое прошлое держит нас крепко.

Перед тем, как создавать гетто, Гитлер системно объяснял сообществам, что в их бедах виноваты евреи. И если их выселить за инженерные сооружения, то будет всем счастье. Есть смысл напоминать, как жители Украины в годы Второй Мировой сдавали своих соседей? Как за руку приводили еврейских детей, женщин? Как грабили потом их имущество и бились за квартиры? Как писали письма в нацистские комендатуры?

Мы предпочитаем помнить о том, как спасали. Мы хотим прорастать деревьями в саду «Яд-Вашем». Об аде для других, который создавали мы сами, предпочитаем не помнить. Страна невыученных уроков?

Страна, отравлена советской системой, которая перед тем, как взяться за целые народы или социальные слои, также целенаправленно доказывала, что они — те слои или народы — не полностью люди, они предатели, а кровь их пойдет на удобрение для реформ … Или для революции — не суть.

И вот оно — снова. Гетто. Удобрение. Они сами виноваты, потому что такими родились. Их президент — Ирод, поэтому должны ответить. Геть из Украины!

Я ловлю то «геть» своими объятиями. Чувствую мощный удар. Закрываю лицо руками. Я хочу исчезнуть. Не быть. Не слышно. НЕ просыпаться.

Пусть будет ночь. Длинная-длинная ночь. И больше ничего. Потому что мы — не имеем права на существование, а значит — не существуем.

Мы — преданная и никем не признана сторона конфликта.

… Размышляя над покупкой танков, мы думаем, куда должны ими добраться? В Киев, в Страсбург, в Брюссель, в Москву?

Скольких мы должны убить, чтобы получить разрешение на голос и мнение?

Кто должен стать нашими жертвами? ДНРивци? ЛНРивци? Жители Банковой? Грушевского? Журналисты центральных каналов? Рядовые «мирные»? Может стоит убить самих себя? Но кто услышит мертвых?

Нет ответа. Только — каждое утро — удар в живот.

Моя подруга говорит: «Если кто думает, что с ними поступят иначе, глубоко ошибаются. Просто мы были первыми, кого предали. Завтра предадут их. Может, отдадут их город в ад, может, назначат прокурором насильника, а губернатором — маньяка, может, сольют в какой новомодный гибридный способ … На этом пути еще никто не останавливался. .. »

Источник